ТОП 10 лучших статей российской прессы за
March 6, 2025

Кордоба — лучший нападающий РПЛ. Спросите у любого защитника

— Впереди рестарт РПЛ. С учетом прошлого сезона в команде понимают, в чем «Краснодару» нельзя ошибиться?

— Основной посыл: осталось 12 игр и на каждую мы должны выходить как на финал. Не разделяя соперников на лидеров и аутсайдеров.

— То есть ключевая проблема — неправильный настрой и нехватка концентрации?

— Можно и так сказать. В прошлом году у нас были матчи, которые мы не дожимали. Не знаю почему. Да и сейчас было несколько таких случаев... С «Химками» — обидная ничья. Этому аспекту нужно уделить внимание.

— Еще недавно длилась эпопея с возможным трансфером Джона Кордобы. Ты рад, что он остался?

— Конечно. Джон — один из лидеров «Краснодара». Лучший нападающий лиги. Все защитники, с кем я общаюсь, единогласно говорят, что против Кордобы тяжелее всего играть. У любого защитника в РПЛ спросите — они подтвердят.

— Этот сезон ты начал в роли основного вратаря «Краснодара», получил вызов в сборную. Уже адаптировался к новому статусу?

— Конечно, это большой скачок в карьере. Раньше у меня была немного другая роль: подменял Матвея [Сафонова], выходил в Кубке. Но когда подолгу не играешь и получаешь шанс раз в два месяца — это непросто. Нет игрового тонуса, сыгранности с защитниками. А надо выходить и выглядеть не хуже, чем Матвей.

Быть первым номером тоже тяжело. У меня вообще такое впервые — столько матчей подряд на короткой дистанции: 18 туров в РПЛ, две игры в Кубке, еще Суперкубок, сборная... Непросто, но главное, что клуб сейчас на первом месте. Считаю, это наша общая заслуга.

— Раз уж упомянули Сафонова. Ты ведь был одним из первых, кто узнал о его трансфере в «ПСЖ»?

— Я знал, что есть интерес от европейского клуба. Ни для кого не секрет: если бы не состоялся трансфер Матвея, наверное, мне бы пришлось искать другую команду. Потому что я бы элементарно «пересидел». До какого-то момента вратарь может прогрессировать в тренировочном процессе и доберется до определенного предела, но без игровой практики прогресса не будет. Мне кажется, в тот момент я дошел до предела — и дальше бы деградировал, если бы не играл. Поэтому от будущего Матвея зависело и мое будущее. Так что — да, мне говорили, что к нему есть интерес. Но название клуба я узнал одновременно со всеми.

— И как отреагировал, когда все случилось?

— Считаю, трансфер Матвея — большой успех как для него, так и для всего российского футбола. Можно сказать, это наше лицо в мировом футболе. Он представляет, во-первых, нашу страну. Во-вторых, на российских вратарей сейчас будут смотреть по-другому. Все видят, что наш голкипер в топ-клубе. Это огромный плюс. Считаю, что в этом плане Матвей делает очень большое и важное дело.

— В чем, на твой взгляд, он лучше Доннаруммы?

— Мне сложно оценивать, потому что я Матвея знаю по тренировочному процессу, а Доннарумму вижу только в играх.

— Тренировочный процесс в «ПСЖ» с Матвеем обсуждали?

— Конечно. Он подмечал определенные нюансы, к которым ему пришлось довольно долго адаптироваться. Да и в целом привыкать к такому уровню. Рассказывал, например, что у Асенсио каждый удар — в девятку, впритирку со штангой.

— Дружба вратарей, конкурирующих за место в старте, — редкость в футболе. Как вы с Матвеем сохранили хорошие отношения?

— Не знаю, они у нас в принципе с первого дня сложились. Да и я сам ни одному вратарю не желал плохого. Честно! Если кто-то выходил в основе, а я не играл — только желал удачи, помогал максимально подготовиться к игре. С Матвеем у нас так и было. Для меня нормально, когда у голкиперов в одной команде хорошие отношения.

— Появление Дюпина в «Краснодаре» заставило тебя понервничать?

— А почему я должен был нервничать? Это решение клуба.

— Сафонов ушел, а тебе привезли конкурента.

— Так супер, когда есть конкуренция. Было бы хуже, если бы ее не было и вратарь мог позволить себе, допустим, тренироваться не на максимум либо посчитать, что он незаменимый.

Если бы пропустил от Брунея, мне бы в ближайшие пять лет это припоминали!

— Осенью ты дебютировал за сборную России в матче с Брунеем — и чуть не пропустил с центра поля! Помнишь свои мысли, пока мяч летел под перекладину?

— Когда бежал, было понимание, что я контролировал ситуацию. Ничего сверхсложного в том моменте нет. Единственное, проскакивали опасения — поскользнуться, например. Или что меня фонарь ослепит. Так что в тот момент думал: хоть бы ничего такого не случилось! Если бы пропустил — мне бы в ближайшие лет пять это каждый день припоминали. Слава Богу, не залетело, ха-ха!

— Самый дальний гол «Краснодара» в этом сезоне на счету Кордобы — в ворота «Крыльев». Хоть раз представлял, как бы повел себя на месте Ломаева?

— Мне кажется, тут дело в другом — это просто не ошибка вратаря. А мастерство нападающего. Или голкиперам теперь на линии всю игру стоять? Такие залетают в лучшем случае раз в три года.

— У Кордобы самый мощный удар в РПЛ?

— Достаточно сильный. Но, мне кажется, у Эдика [Сперцяна] с Федей [Смоловым] помощнее. Пушечка приличная! Сперцян если приложится — мяч вместе с руками залетит в сетку.

— Андрей Аршавин рассказывал, что Сергей Галицкий запрещал вратарям «гадать» во время пенальти. Правда?

— Когда я был в академии, так и было. Стой, реагируй, доставай из сетки. Как сейчас, честно, не знаю. В основной команде такого нет.

— Есть шанс взять пенальти на реакцию?

— Если бьют в угол — ноль шансов. Только если игрок смажет удар.

— Мечта Галицкого об 11 воспитанниках в стартовом составе — утопия?

— Почему? Если в клубе на каждой позиции воспитанник будет выигрывать конкуренцию, это возможно. Уверен, так будет в «Краснодаре». Это лишь вопрос времени.

— Академия «Краснодара» уже воспитала трех вратарей для сборной России: Сафонов, Латышонок и Агкацев. Кто следующий?

— Сейчас с нами на сборах Голиков. У него есть все необходимое.

Кафанов назвал меня открытием года? Со старшими не спорят!

— Задолго до отъезда во Францию Сафонов говорил: «Не вижу трагедии, если проведу всю карьеру в одном клубе». Ты допускаешь, что не уйдешь из «Краснодара»?

— Если я всю карьеру буду нужен клубу и продолжу здесь прогрессировать, то не против такого расклада.

— Прошлой зимой писали, что ты можешь перейти в «Спартак». Почему трансфер не случился?

— «Краснодар» шел на первом месте — был определенный риск, если с Матвеем что-то случится, то некем будет заменить его в такой важный для клуба отрезок. Мы пообщались с руководством, нашли общий язык, друг друга поняли.

— Есть ли клуб в России, в который ты точно не перейдешь?

— Нет. Я ни к кому не испытываю негатива.

— Возвращаясь к сборной: Виталий Кафанов сказал, что ты и Латышонок — главное вратарское открытие прошлого года. Согласен?

— Со старшими не спорят. Ха-ха!

— В чем ты за год прибавил, на твой взгляд?

— Думаю, прогресс идет за счет регулярной практики. На игровые эпизоды смотрю другими глазами. Накапливается опыт.

— Каким ты видишь наше возвращение на международные турниры?

— Думаю, это будет большой праздник для российского футбола. Если вернутся игры против топ-клубов и топ-сборных, все наше поколение только выиграет — это же фундамент для прогресса.

— Считаешь, на сегодняшний день мы конкурентоспособны в Европе?

— Самое обидное, что мы слишком низко опустились в рейтинге УЕФА. Если нас допустят [в ближайшем будущем], то одна команда будет отбираться через все раунды квалификации в Лиге чемпионов и две — в Лиге конференций. А раньше было по три клуба в Лиге чемпионов и столько же — в Лиге Европы! Придется потратить время, чтобы вернуться на прежние позиции.

— Как тебе новый формат Лиги чемпионов?

— Мне вообще не нравится! Кто там на каком месте в группе, кто с кем играет... Раньше все было понятно: группы, таблицы, расклады. А сейчас запутано, мне даже неинтересно, если честно. Может, это вопрос времени, привычки. Но пока не могу сказать, что я в восторге.

Хотелось бы посмотреть в глаза тому, кто придумал, что вратари не от мира сего

— В каждой команде до сих пор все шутят, что вратари немного не от мира сего. Сколько в этом правды?

— Этот стереотип передается из поколения в поколение. Не знаю, кто это сочинил — хотелось бы посмотреть ему в глаза. И у полевых игроков достаточно чудиков. Вратарей просто мало, поэтому их обобщают. В целом это миф, осуждаем такое.

— В недавнем интервью ты комментировал траты футболистов, которые уверяют, что живут на 50 тысяч в месяц, и сказал, что у тебя только перчатки стоят 30 тысяч...

— Лучше бы я вообще не отвечал на этот вопрос — меня столько потом обсуждали... Я тогда сказал простую вещь: те же профессиональные бутсы стоят не меньше 30 тысяч, и неважно, где в них играют — в РПЛ или во второй лиге. Журналисты же вывернули так, словно именно мои бутсы стоят 30 тысяч, а остальные ребята играют в дешевых. Но это не так. У любого футболиста экипировка стоит дорого. Я думаю, журналисты тогда прекрасно поняли мою мысль, но она бы не вызвала ажиотажа. Им нужно было что-то острое — вот и расписали все так, словно я зажравшийся вратарь, который играет в особенных дорогущих бутсах.

— Самая большая трата в жизни?

— В Краснодаре купил себе квартиру.

Как Россия должна вернуться на Олимпиаду? С флагом, гимном и победами

— Помимо футбола, ты занимался борьбой. Это как-то помогло с координацией?

— Занимался еще до школы, для развития это полезно. Тебя учат падать — в этом смысле, наверное, мне действительно сильно помогло. Борьбу я обожаю — смотрю турниры, слежу. Вовлечен в это.

— За Олимпиаду не обидно?

— Жалко, что не допустили на Игры. Во всех весовых категориях забрали бы золото, если бы Россию допустили в Париж.

— Есть дискуссия — выступать на любых условиях или только с флагом и гимном. К чему ты склоняешься?

— Тяжело ответить. С одной стороны, есть борец, который занимается этим с 6 лет, пахал всю жизнь, ничего не видел, кроме борьбы. Когда все сверстники гуляли, он был в зале — все ради мечты. И его выступление без флага можно понять. Но, честно, очень жалко, что так. В борьбе, например, сборная России с большим отрывом — номер один.

— Как Россия должна вернуться на Олимпиаду?

— Громко, с победами! Как всегда. Вернуть флаг и гимн, а медали никуда не денутся.

— За какими еще видами спорта следишь?

— Нравится теннис. В команде часто смотрим, обсуждаем. Играем в падел.

— Зимой все обсуждали результаты опроса ВЦИОМ, по которому национальный вид спорта в России — не футбол, а хоккей. Согласен с этим?

— Считаю, что футбол всегда был, есть и будет спортом номером один. Здесь даже не о чем спорить. У любого на улице подойди и спроси — он назовет, допустим, десять футболистов. Но никто не назовет десять российских хоккеистов, при всем уважении к хоккею. Я хоккей обожаю, люблю, смотрю.

— На Овечкине и Малкине, наверное, все закончится?

— Конечно.

В Европу из «Краснодара» уедут Сперцян, Черников и, надеюсь, я

— Как проходит твой обычный день в Краснодаре?

— С утра тренировка. На базе мы до 14 часов — проходим различные процедуры восстановления. Это очень важно. Оттуда — домой, провожу время с родителями, друзьями. Раз в неделю и после матчей хожу в баню — там восстанавливаешься физически и морально.

— Чего ждешь от 2025 года?

— Хочется привезти в Краснодар первый титул — весь город ждет этого момента. Хотел бы, чтобы сборная России вернулась на международную арену. А сам хочу прогрессировать, становиться лучшим на своей позиции в РПЛ.

— Три лучших вратаря в РПЛ прямо сейчас?

— Максименко, Латышонок, Лунев.

— Три воспитанника «Краснодара», которые уедут в Европу?

— Сперцян, Черников. И третий, надеюсь, я.

— Три футбольные мечты?

— Выиграть титул с «Краснодаром», сыграть за сборную на большом турнире, оставить хороший след — чтобы вспоминали добрым словом.

БЛИЦ!

— Оцени вратарей по 10-балльной шкале. Первый — Доннарумма.

— Восемь.

— Онана.

— Игра ногами у него между 8 и 9. А в целом — шесть.

— Зоммер.

— Неплохой, поставил бы семь баллов.

— Де Хеа.

— Думаю, восемь.

— Акинфеев.

— Восемь.

— Сафонов.

— Восемь.

— Агкацев.

— Один.